Советский город эпохи нэпа как пространство досуга

1920-е гг. в отечественной истории известны как время попыток реализации уникальных социальных экспериментов, тотального ревизионизма устоявшихся норм и ценностей. Свои трансформации претерпела и досуговая культура, внимание к которой со стороны власти объяснялось стремлением использовать время отдыха трудящихся для воспитательной, идеологической и культурно-просветительской работы. Основным пространством для нее служили города, в период новой экономической политики представлявшие собой места удивительного соседства старой и новой культуры, эстетики, повседневных образов и типажей. В настоящей статье советский город 1920-х гг. рассмотрен как пространство досуга, в котором должен был формироваться новый советский человек. Показано как, для чего и кого оно создавалось, и каким образом меняло город и жизнь его населения. Методологическим ориентиром при подготовке статьи стали положения «новой городской истории», что позволило, в отличие от классической исторической урбанистики посмотреть на город с оригинального ракурса, в частности, как на коммуникативное и досуговое пространство. Кроме этого, был задействован традиционный для исторических работ набор специально-исторических методов: историко-сравнительный, проблемно-хронологический, синхронизации и др. Источниковую базу исследования составили неопубликованные материалы агитационно-пропагандистской и культурно-воспитательной работы в различных регионах страны. Также активно привлекались материалы периодической печати, публицистика, художественная литература. В результате исследования был сделан вывод о том, что советская власть, признавая отсталость огромных масс населения, брала на себя роль культуртрегера, колонизирующего и улучшающего, согласно своим представлениям, городское пространство и его жителей. Именно досугу при этом отводилась значимая роль: свободное время советского горожанина должно было наполняться исключительно культурным, разумным досугом. Праздники позволяли символически «покорять» пространство центра, до этого недоступное жителю заводской окраины, экскурсии знакомили с культурным наследием, сады и парки зазывали возможностью отдыха на свежем воздухе и пр. При этом, как и до революции, город оставался опасным местом испытаний для вчерашних крестьян. Он все еще противопоставлялся деревне, но отныне не только грозил бедностью, болезнями, моральным падением и маргинализацией, но и мог спасти из сетей мещанства и воспитать классовую сознательность, в том числе и через культурный досуг.